за помощь в вычитке текста большое человеческое спасибо зануда(милый)
первая часть тут
Город.
Часть 2.
Часть 2.
Cos these are the days of our lives
They've flown in the swiftness of time
These days are all gone now but some things remain
When I look and I find - no change. (Queen)
They've flown in the swiftness of time
These days are all gone now but some things remain
When I look and I find - no change. (Queen)
Смс-ки от Дэниэля стали приходить, когда они уже выходили из ресторана. Одна за другой, они доставлялись Стивену с опозданием, как минимум, в десять часов. читать дальшеСтивен чёртыхнулся, проклиная связь, и осознавая, что Дэниэль уже с ума сходит от волнения. Хмурясь, он остановился, чтобы набрать своему партнёру сообщение с извинениями и написать, что с ним всё хорошо. Ответа не последовало.
Хью терпеливо ждал, пока Стивен разберётся с телефоном. Поглядывая по сторонам, он улыбался, и чувствовал себя удивительно хорошо. С каждой минутой, проведённой со своим другом, он всё больше убеждался, что отдых действительно был необходим. Небольшой выходной с прогулками по улицам Лос-Анжелеса, по известным местам, где вечно шатается целая уйма туристов, и по тихим улочкам, не столь популярным, но не менее обворожительным. Так получилось, что они направились к «Миле чудес», самому центру города, любоваться длиннющими автомобильными пробками и небоскрёбами, верхушки которых сегодня утопали в смоге.
Стивен перестал без конца поглядывать на экран сотового, и принялся с наслаждением проникаться атмосферностью этого огромного города. Было что-то невероятно притягательное в том, чтобы проходить сквозь потоки людей, спешащих по своим делам, никого и ничего не замечающих, вливаться в толпу, но в то же время держаться своего собственного направления. Стивен наслаждался этим ощущением. Его друг вышагивал рядом, поддерживая непринуждённую беседу, улыбаясь так беззаботно и дерзко, что Стивен вдруг поймал себя на мысли, что видит перед собой молодого Хью, такого, каким он был в день их первой встречи.
Они шли рядом, широкими шагами преодолевая большие лужи на асфальте. Стивен спросил, не намерен ли Хью, как обычно, затащить его в какой-нибудь автосалон и, получив отрицательный ответ, удивленно приподнял брови.
- Ты не заболел, любимый?
- Нет, я затащу тебя туда завтра, - невинная улыбка с оттенком азарта – именно та, из-за которой Стивен однажды чуть не потерял голову.
Но это было давно.
###
- Надеюсь, ты хорошо подумал.
- Без паники, я делаю это не в первый раз.
- Ох, мой мальчик. Порой ты бываешь совершенно непредсказуем. А я уже стар для таких экспериментов.
Изобразив покорность, Стивен полез через невысокое ограждение, стараясь не зацепиться штанами и не оставить их здесь навсегда. Хью был уже на другой стороне и ловко поднимался по железнодорожным путям, уходящим куда-то ввысь. Жалостливые вздохи не помогли: пришлось направиться вслед за ним.
- И кто из нас чокнутый?
- Не знаю, а кто? – Хью явно веселился, - Ты же сам напросился посмотреть Анжелес моими глазами. Сейчас увидишь.
- Мать твою.
Стивен возмущался скорее для приличия. На душе у него было легко, он давно уже не чувствовал себя таким умиротворенным, как сегодня. И всё же, только Хью могло прийти в голову забраться на Энжелс Флайт. Стивен не застал самую короткую железную дорогу в работающем состоянии, но никогда даже не думал, о том, чтобы разгуливать по ней.
- Чёрт возьми, Хью! Если тут что-нибудь отвалится, моя смерть будет на твоей совести!
Хью загадочно улыбнулся, и Стивен сделал вид, что подчиняется неизбежности и грубой силе. Проложенные вверх пути вели их всё выше и выше, это было так захватывающе необыкновенно, что он даже на время забыл, что не силён в физических упражнениях.
- После того, что ты со мной сейчас делаешь, дорогой, я завтра не смогу встать на ноги.
- Давай, не сбавляй темп.
Стивен никак не мог отдышаться, когда через десять минут они всё-таки добрались до верхней станции. Хью встал у края парапета и закурил, благодушно вглядываясь в пасмурный город. Такая пробежка была явно ему по душе.
Стивен облокотился рядом. Лос-Анжелес словно дымился, утопая в тумане. Нестройные очертания зданий, мелькающие фигурки людей – всё это напоминало фантасмагорию.
- А ещё говорят, что в этом городе нет пешеходов. Смотреть на него твоими глазами не так уж плохо.
- Пользуйся на здоровье.
Оба некоторое время помолчали.
- Итак, ты бываешь здесь, когда…? - Стивен сделал многозначительную паузу, предлагая Хью продолжить. Тот удивленно похлопал глазами, делая вид, что не понимает вопроса.
- Только не говори, что это место ежедневных утренних пробежек.
- Но и не место «великих думалок», прости, – Хью улыбался, - Нет, это просто Полёт Ангелов, и не более того.
- Да, лететь отсюда высоковато.
Хью покосился на Стивена, стряхивая пепел за парапет.
- Ладно, так и быть. Я прихожу сюда смотреть на двери.
Тактичности паузы, которую выдержал Стивен, позавидовал бы любой психиатр.
- На двери, дорогой?
Вместо ответа Хью просто взял Стивена за плечи и развернул лицом к огромному высотному зданию, которым заканчивался Энжелс Флайт. Cтены небоскрёба были выложены зеркалами. Они отражали низкое небо, всё ещё утопающее в смоге, и делали туман бесконечным. Это было красиво, но двери…
Стивен вопросительно воззрился на друга.
- Смотри, – терпеливо начал тот; его руки, всё ещё, лежали на плечах Стивена, - Ты видишь арку «конечной станции», под которой мы стоим?
Стивен видел. Хью объяснял что-то дальше, но он уже видел. Да, ради такой красоты он согласился бы прошагать вверх ещё не одну милю. Одна за другой, уходившие вниз своды железной дороги, отражаясь в зеркальной башне, становились похожи на удаляющиеся двери, последняя из которых, вероятно сливалась бы с горизонтом, если бы не поглотивший её туман.
- Хью… - чёртова сентиментальность; как всегда, некстати накативший приступ. Стивен так и не научился бороться с ней, несмотря на годы актёрской деятельности. К тому же, что может быть банальнее, чем маскировать слёзы под дождь?
- Хватит рыдать, лучше отдай мне телефон, – Хью сочувственно похлопал друга по плечу.
- Не сегодня.
Снова повисла пауза. Где-то внизу к ограждению подъёмника подъехала полицейская машина. Оба не обратили на неё внимания.
- Как Дэниэль? – вдруг спросил Хью, и Стивен улыбнулся, посмотрев на него с нежностью.
- Я думаю, что хорошо. Знаешь, он именно тот человек, который разделяет мои представления об отношениях, - Хью многозначительно покивал и Стивен продолжил, - Он до неприличия моногамен, как и я. Расскажи лучше про себя.
Спрашивая, он знал, что Хью лишь пожмёт плечами и, улыбаясь, скажет, что счастлив.
###
Обратный путь был гораздо приятнее. Они без труда спустились, и Стивена почему-то совсем не удивило, что внизу их поджидал молодой, но суровый офицер полиции.
- Эй, вы двое! Кто такие? – солидные джентльмены замерли, словно нашкодившие подростки, недалеко от ограды, но впрочем, всё ещё с внутренней её стороны.
- Ну и что теперь? – шепнул Стивен, пытаясь принять благообразный вид, и Хью задумчиво почесал подбородок.
- Фрай и Лори! – бодро ответил он офицеру.
- Частями.
- Так, шутники, - очевидно, им достался особенно серьёзный страж порядка, - Читать умеете? Нахождение на территории подъёмника запрещено. Штраф…
Во взгляде, которым Хью воззрился на «подельника», Стивен прочитал явное нежелание подчиняться закону.
- Эээ, понимаете ли, - начал Хью издалека, - Мой друг – достояние Англии, а я… ну просто актёр. Мы осматриваем достопримечательности Лос-Анжелеса.
Парень в форме уставился на них с каменным выражением лица.
- Проследуйте со мной в участок, господа гастролёры.
- Вы что, действительно не узнаёте нас? – Хью явно не торопился перелезать обратно за ограду и отдаваться в справедливые руки правосудия. Наблюдая за ним, Стивен вдруг осознал, что просто не в состоянии больше сдерживать смех, на фразе «Ну хоть доктора Хауса вы знаете?» его разобрало окончательно.
На лице полицейского отразилась суровая работа мысли, после чего приговором прозвучал ответ:
- Нет.
Рядом с Хью раздались всхлипывания, наспех маскируемые под кашель. Стивен давился смехом, опустив лицо и загораживаясь ладонью.
- Вы что, телевизор не смотрите? – не сдавался Хью.
Искреннее возмущение нарушителя нисколько не смутило офицера полиции.
- Нет. Ваши имена?
Пришлось закусить собственный рукав, чтобы всхлипывания не перешли в откровенный хохот; разумом Стивен понимал, что надо бы спокойно пойти в участок, может быть, позвонить Харти, чтобы он подтвердил их личности, заплатить штраф и вернуться домой, к своему ноутбуку, кинуть в твиттер, что слава ещё не пришла, или что-нибудь в этом роде, утопить Хью в ванной на всякий случай…
Но когда Хью недрогнувшим голосом отъявленного рецидивиста произнёс одно только слово: «Сваливаем» и резво перемахнул через забор в противоположную от копа сторону, Стивен, не раздумывая, последовал его примеру.
Желание утопить Хью в ванной превращалось в навязчивую идею.
###
В мексиканских кварталах определенно есть своя прелесть. Они совершенно не похожи на остальной город, и выглядят так, словно находились здесь веками, со своими узкими улочками-закоулками, невысокими стенами, рыжестью домов, дорог и даже воздуха. Этакий кусочек Марса, застроенный со всех сторон высотными зданиями земной цивилизации. А ещё они имеют свойство появляться из ниоткуда, словно выручай-комната в «Гарри Поттере».
- Что в планах? – поинтересовался Стивен, когда они оказались в относительной безопасности, - Угон мотоцикла из автосалона?
- Нет, я же говорил, это завтра, – Хью в своей рыжеватой кожаной куртке неплохо сливался с окружающей обстановкой.
- Ах да, точно.
Они остановились в одном из запутанных переулков, и теперь пытались понять, где именно находятся.
- Знаешь, милый, роль Хауса плохо на тебя влияет, – Стивен вытер лоб рукой, отчего его чёлка тут же выстроилась торчком.
- Неужели? Кто из нас, ты или я, провёл молодость, удирая от служителей закона с чужими кредитными карточками?
- Ну знаешь! Ты мог бы тактично не напоминать об этом, – почти удавшиеся обиженные интонации были безнадёжно испорчены на удивление благодушной улыбкой, - Я бы и сам вспомнил.
- Я не виноват, что он не смотрит телевизор!
- Нынешнее поколение офицеров полиции искренне меня ужасает.
- И вообще, я терпеть не могу, когда всё плохо! – продолжал Хью.
- Да, совсем другое дело, когда всё хорошо! – подхватил Стивен.
- Точно! Это совсем другое дело!
###
Стивен всегда считал, что грань между философией и параноидальным бредом крайне тонка. Порой ты слышишь простую фразу и понимаешь, что если копнуть чуть глубже, то можно добыть бриллиант. Но зато нудная философская размазня при всей своей кажущейся глубине, зачастую оказывается пустышкой и ерундой.
В том, что говорил внезапно возникший перед ними мексиканец, не было ни грамма смысла. Он был стар, довольно потрёпан, его глаза смотрели подслеповато, и он нёс полнейшую, самую бредовую чушь.
Ни Стивен, ни Хью, обрадованные спасением от справедливого возмездия, не обратили бы на старика никакого внимания, однако он сам перегородил им путь. Выпрыгнув, словно чёрт из табакерки, он растопырил руки, в попытке обнять – а может загрести в преисподнюю - их обоих. В его взгляде мелькнуло подобие узнавания и радость. Друзья синхронно отшатнулись, но потом, не усмотрев в мексиканце какой-либо опасности, расслабились.
Он словно бы обращался к ним, но продолжал бормотать что-то несуразное, упорно притесняя их в тупик. Хью похлопал его по плечу, рассчитывая, что это сойдёт за приветствие и старик, наконец, пойдёт своим путём, но тот оказался настолько прозорлив, что умудрился ухватить обоих и прижать к своей груди, словно родных сыновей. Стивен оказался чуть ли не нос к носу с Хью, - причем засранец тут же картинно закатил глаза, - и оба, наконец, вслушались в бормотание мексиканца.
- Эх… за что мне всё это, скажите святые угодники? … если бы ты тогда не был таким трусом, она сейчас была бы твоей, и не шлялась бы повсюду с этим наркодилером.
Не сразу, но всё же друзьям удалось вырваться из любвеобильных объятий, дед опустил руки, но покидать их явно не собирался. Он заговорил быстрее, периодически уходя в глухое бормотание, разобрать которое было невозможно.
А потом вдруг посмотрел прямо на Стивена и заговорил так чётко и разумно, что было бы сложно заподозрить его в безумии, если бы не…
- Диего, мальчик мой, ты должен был признаться ей.
У Стивена задёргалось нижнее веко. Он кинул беспомощный взгляд на Хью. Тот моментально округлил глаза и выразительно пожал плечами: мол, дедок явно их с кем-то спутал, и вообще, не в себе.
- А ты, Мария, должна была его понять, – укорил дед Хью.
- А. – последовал многозначительный ответ. – Вот оно что.
Мексиканец не обратил внимания и продолжил, снова обратившись к Стивену, в котором видел какого-то загадочного Диего. Стивен распрямился, моментально входя в роль. Дед, хоть и был ниже Стивена на две головы, поучительно помахал пальцем у него перед носом.
- Ты не должен быть таким стеснительным. Ты разрушишь ей жизнь. Ну же, давай, говори!
Хью представил всю комичность ситуации. Он бы рассмеялся, но вокруг царила такая тишина, а в лице этого безумца отражалась искренняя надежда, и смех показался ему преступлением. Он посмотрел на Стивена, ожидая, что друг, как обычно, выдаст что-нибудь остроумное, но тот почему-то замер, словно статуя, да и напоминал её, к тому же, цветом лица.
Хью откашлялся и заговорил, изображая женские интонации:
- Диего, дорогой, ты что-то хотел мне сказать?
Стивен посмотрел на него взглядом, который тот тут же опознал. Так псих, пока ещё находящийся на свободе, смотрит на психа, уже запертого в лечебнице. С сочувствием, но без желания разделять с ним палату. Однако дед, видимо, воспринял паузу, как сомнения юного Диего.
- Ты должен! – сказал он, заглядывая Стивену прямо в душу.
И Стивен заговорил: ярко, пылко, решительно. Используя всё своё мастерство, оттачиваемое многие годы. Он сплетал слова со словами, фразы ложились на фразы, и самому ему вдруг показалось, что части речи занимаются друг с другом любовью. Стивен говорил. Так, как умеет только он, негромко, но чётко, делая паузы, но не останавливаясь, он говорил так, будто речь эта была уже давно заготовлена и репетируя её ночами, он отточил её до совершенства.
Стивен умолк только тогда, когда шляпа старого мексиканца скрылась за ближайшим углом. Дед уносил её, загадочно щурясь на выплывшее к вечеру солнце, и не менее загадочно улыбаясь.
- Нет, ты видел! – воскликнул Хью, хотя на самом деле хотел сказать нечто другое. Например, то, как он до сих пор поражается красноречию своего друга. И по-прежнему немного завидует.
- Да, – ответил Стивен, мягко улыбнувшись. Ему нечего было больше сказать.
Только что, он уже высказал всё, что хотел.
###
Выбравшись из квартала, они гуляли ещё несколько часов, переезжая от места к месту, и, наконец, остановились у музея Рипли. «Believe It or Not» гласила неоновая вывеска. Большой гипсовый динозавр уже не первый год грыз часы, стрелки которых бежали в другую сторону. Стивен полюбовался ими несколько мгновений.
- Ты знаешь, мой сладкий, это один из самых странных дней в моей жизни, – заключил он, - Я стою здесь с тобой, под часами, отсчитывающими минуты назад, я поднимался с тобой туда, куда меня никто другой затащить просто не в состоянии, я нарушил закон, хотя поклялся больше этого никогда не делать, и я, чёрт возьми, признался тебе в любви, после чего мы полчаса ржали и не могли успокоиться!
Стивен говорил всё это, возмущенно жестикулируя, Хью загибался от смеха, не в силах даже вставлять комментарии.
- Прекрати ржать! Хью! Ты не понимаешь! Я как этот хренов динозавр, пожирающий своё собственное время, - он указал на крышу музея, где красовалось нечто, выдававшее себя за доисторического ящера, - Я говорю серьёзно, а ты смеёшься, паршивец!
- Я с тобой всё время смеюсь, если ты не заметил.
Хью стоял перед ним, улыбаясь такой родной и тёплой улыбкой, его глаза сияли, и Стивен вдруг со всей ясностью осознал: Хью не стареет, ни на каплю, ни на грамм, ни на минуту; стареет он – Стивен, с каждым днём всё больше превращаясь в брюзжащего педика, того самого тираннозавра на крыше, - но не Хью. Он остаётся таким же мальчишкой, каким Стивен его полюбил.
- Ты красивый.
Сердце ухнуло куда-то вниз и приказало долго жить, но рука всё же потянулась и пальцы замерли на щеке Хью.
- Я ненавижу себя за то, что говорю сейчас такую банальщину, но Хью! Ты безумно красив!
Наверное, в его порыве было слишком много неожиданной горечи, и Хью ощутимо напрягся, нахмурился. Он не отстранился, не двинулся с места, просто посерьёзнел и смотрел выжидающе, как будто боялся, что не успеет вовремя остановить забывшегося Стивена.
Уголок губ Стивена слегка дрогнул, и он, ещё раз скользнув взглядом по лицу Хью, опустил руку, за рукой опустились и плечи.
- Поехали домой.
###
Стивен ворочался в кровати и никак не мог найти удобное положение. В глаза словно насыпали песку, страшно гудели ноги, усталость накатывала волнами, но сон всё не приходил.
Мысли не успевали сменять друг друга, лопаясь как мыльные пузыри, и если бы сейчас была необходимость говорить, он разразился бы именно тем, что назвал однажды «стивеновой тарабарщиной», не в силах сказать ничего дельного.
Самый лучший день грозил плавно перетечь в самую отвратительную ночь.
Хью.
Весь вечер его милый Хью выглядел очень задумчивым, притихшим и был, пожалуй, чрезмерно заботлив. Всё это попахивало отвратительнейшим чувством на свете – жалостью. Стивена тошнило от самого себя.
Он так был занят самозакапыванием (в том числе и в одеяло), что даже сразу не заметил, как Хью приоткрыл дверь его спальни, потом зашёл внутрь, а потом зачем-то постучал.
- Стивен, ты не спишь?
- Нет, цветик, что-то случилось? – пришлось наспех привести мысли в порядок, чтобы ничем не выдать своего состояния, – Включи свет.
- Не нужно, - Хью уселся на пол у кровати. В темноте можно было рассмотреть его очертания, но выражение его лица было скрыто.
- Хью…
Хью перебил его.
- Послушай, те часы, на Рипли. Они показывают верное время, хоть и идут вспять. Я знаю, о чём ты думаешь, но мы ничего не потеряли.
Голова вдруг страшно загудела, и Стивен дотронулся до виска. Он не понимал, куда клонит Хью. Слишком много эмоций на один день. Глупый динозавр пытался остановить своё уходящее время, но всего лишь нажрался стекла и металла. А стрелки застряли где-то в горле.
- Хью, послушай. Ничего не нужно. Только бы твои жесты не становились осторожнее, только бы рука всё так же непринуждённо опускалась мне на плечо, когда ты говоришь...
- Я знаю, Стивен.
Они молчали несколько минут, а потом Хью просто улёгся рядом. Завалился на кровать, стягивая одежду. Непринужденно, просто. Как тогда, когда они жили в одной комнате в Кембридже. Потянул одеяло на себя, Стивен уступил, и стопы коснулись холодных стоп.
Хью никогда не шарахался от него, как от прокажённого, он не делал этого тогда, и не сделал сейчас. Его доверие не было показным, скорее всего, он даже не осознавал, как много это значит для Стивена.
Рыдать второй раз за день было бы излишним. Смеяться уже просто не было сил.
Они лежали в тишине и молчали. Через открытое окно до них доносились звуки бодрствующего мегаполиса. Город жил ночной жизнью, гудел, звенел, говорил с ними голосами проходящих мимо людей, сигналами машин. На улице кто-то засмеялся, заливисто, искренне захохотал, и Стивену вдруг показалось, что это сам город. Лос-Анжелес дарил ему смех, как тот, кто сейчас умиротворенно дышал рядом, привнося в жизнь смысл.
Чёрт возьми, они ведь прохохотали вместе полжизни! Проржали, как сумасшедшие. Покатывались со смеху, словно безумцы. Хохотали над скетчами, угорали друг над другом, смеялись до слёз. Они щедро задаривали друг друга самым ценным, что у них было.
Осознание пришло не сразу, но было глотком свежего ветра. Он никогда не был в очереди за любовью. Никогда не ждал Хью. Он находился за гранью всего этого с самой первой их встречи.
Он был с Хью.
Стивен повернулся на бок и уткнулся носом в его макушку.
- Знаешь, я только что понял, чего хочу. Я хочу от тебя ребёнка. Новое детище. Новый совместный проект, Хью! Всё это ерунда, пыль под ногами. Но только не наша работа.
Казалось, Хью не думал ни секунды.
- У меня только что родилась идея.
Не сговариваясь, оба подскочили в постели и уставились друг на друга. Хью, растрёпанный, в расстёгнутой рубашке, брюках, но с босыми ногами, и Стивен, полуголый и не менее лохматый, больше не кутавшийся в одеяло. Глаза их горели.
- Давай сюда новорождённую! Я буду её холить и лелеять, любить, как родную, Хью!
- Нужно всё обдумать. Твоими стараниями у нас завтра ещё один выходной, так что займёмся проектом, - Хью вдруг замер, подняв указательный палец вверх, - Стой, нет! Мы же собирались в автосалон!
В него полетала пущенная с размаху подушка.
Первое, что Стивен сделал утром – позвонил Дэниэлю и сказал, что любит его. И это была чистая правда.